DJ Vadim: Такой разный хип-хоп

Андрей пребывал в приподнятом настроении после концерта. «Я много раз бывал в Москве и в этот раз, возможно, у меня был лучший концерт здесь. Была хорошая публика и, я думаю, ей шоу понравилось».

То есть, проводя аналогию с твоим высказыванием о том, что твой последний альбом ты также считаешь лучшим, можно ли говорить, что лучший альбом ведет к лучшему концерту?

Может быть. Я приезжаю в Россию каждый год, в 2007м году, кстати, я тоже выступал в «Икре». Играть ди-джейский сет здесь немного трудно…

Потому что люди привыкли к другой музыке?

Может быть, не знаю. Может быть они не знают как общаться с музыкой, которую я играю. Кто-то может говорить «Мне нравится ди-джей Вадим», но все равно непонятно, как танцевать именно под то, что я играю. Вот, например, приходя сюда, в «Пропаганду», люди слышат хаус. Это очень легкая музыка, под нее легко танцевать. Пьешь и танцуешь под 130 ВРМ, все просто. Хотя я тоже порой играю хаус, соул, хип-хоп, фанк, но все равно это другое. Вот когда я делаю лайв-сет, как в это раз в «Икре», то люди, как бы, понимают больше. Со мной был МС, был вокалист, который также играл на пианино…над таким выступлением задумываются и это хорошо.

В одном из пресс-релизов я увидел упоминание о том, что твой трек “Your Revolution” был запрещен к трансляции на радио. Прочитав текст песни и прослушав саму композицию, я так и не понял, за что ее забанили в американском эфире, за слово ‘blowjob”, или за упоминание Фокси Браун. У тех же так называемых «гангста-репперов» куда больше нецензурной лексики в песнях, но их вовсю транслируют. А сам ты какие причины запрета своей композиции видел на тот момент?

Знаешь, я много думал на эту тему. Ты понимаешь по-английски? Я жил в Бруклине два года и понял одну вещь – (переходит на английский) – есть происходящие в обществе процессы, которые невозможно объяснить. В Америке с тобой может произойти все что угодно, вплоть до самых отвратительных вещей. Тебе могут говорить про американскую мечту, про Голливуд, про все то, что показывают в кино. Считается, что Америка – страна свободных людей, но с другой стороны все находится под строгим контролем.

В придачу к этому любое проявление либерализма в политике считается происками коммунистов – там все ужасно боятся коммунизма. Обама победил на выборах в том числе и потому, что его позиционировали как своеобразную альтернативу коммунистам. Они там все, по-моему, слегка на этом помешались.

Так в чем же была проблема с твоим треком?

Этому, как раз, и нет нормального объяснения. В нем не было элементов порнографии, он не поднимал темы расизма или сексизма, не затрагивал насилие или терроризм – все то, что можно считать недопустимым. Просто Сара Джонс произнесла «I’m not a six-feet blowjob machine” («я не шестифутовая минетчица», прим. авт.) и за это песню запретили. И в этом-то вся и проблема. В Америке можно сказать «я хочу шестифутовую минетчицу», но нельзя говорить «я не буду таковой». Репперам, особенно черным, можно петь про то, что них большие яйца, идите, мол, ко мне мои сучки, suck my dick и так далее. Но эта песня о другом, она показывает изнанку американской истории. В 60-х и 70-х годах ЦРУ и ФБР преследовали и убивали черных лидеров, таких как Мартин Лютер Кинг, и к 90-м годам не осталось никого, кто мог бы публично отстаивать их права. Поэтому правительство нормально реагирует на то, что черные поют про насилие, деньги и власть, тем самым поддерживая свой специфический имидж. Но когда появляется другая точка зрения, о том, что женщина имеет равные права с мужчиной и не должна терпеть унижения, то кому-то это может не понравится. Организация, запретившая трек, это FCC (Федеральная Комиссия по Коммуникациям, прим. авт). Главой FCC был Майкл Пауэлл, сын Колина Пауэлла, бывшего госсекретаря США. Вот, как раз, еще одна из причин. В общем, необъяснимая американская действительность.

А сам ты никогда не хотел примерить на себя канонический образ рэппера? Со всей полагающейся атрибутикой и песнями о телках, тачках и т.д.?

Нет, поскольку это не моя жизнь. Одно дело, когда ты действительно вырос на улице в нищете и поешь об этом, это твой язык. Но хип-хоп не заключается только в этом.

Конечно, можно говорить о том, что хип-хоп – это только 50 Cent со всеми его сучками, но это все равно что приравнять всех рокеров к сатанистам.

Может быть, мейнстримовые рэпперы сами предлагали тебе сотрудничество?

Нет, но было предложение из России – репер Серега обращался ко мне насчет продакшена.

И что ты ответил?

Сказал, что если мне заплатят, то нет проблем. Но мне, пока что, никто не заплатил.

Что еще, помимо денег, является для тебя критерием для принятия решения о работе с другими музыкантами?

Люди, и рэпперы, в частности, бывают разные – есть те, кто рекламирует насилие, физическое и сексуальное, поет об этически неприемлемых вещах. Я не буду с такими работать, не буду работать с теми, кто поет про изнасилования женщин, поет про всякую расистскую херню, вроде убийства белых. Пусть ко мне придут и предложат сто тысяч долларов за то, что я спою про то, как буду убивать – само-собой, я откажусь.

Поп-рэп, окруженный золотой мишурой – это музыка скорее для экстравертов, в то время как то, что делаешь ты и твои коллеги – повод задуматься и уйти в себя. Согласен?

Интроверты и экстраверты, хмм. Я все же надеюсь, что музыка, которую я делаю или играю, подходит для всех. Да, я не делаю бездумный поп и не ухожу в излишний артистизм, когда нужно быть долбанным профессором для того, чтобы понять, что там хотели донести до тебя своим творчеством. Я стараюсь балансировать на грани, да пусть хотя бы даже делать нечто, близкое к попсе, ведь хип-хоп – это доступная музыка. Я хочу делать музыку веселую, легкую для прослушивания, не вызывающую отрицательных эмоций, подходящую для того, чтобы играть ее на вечеринках и, в то же время, разнообразную, дающую пищу для размышлений.

Ты увлекаешься «уличными» активностями, вроде стритбола или граффити?

Ну да, я раньше бомбил граффити на улицах, правда еще когда был маленьким, порядка 20 лет назад.

В твоем активе – музыкальный продакшн для таких брендов, как «Абсолют» и «Нокиа». Какие еще рекламные проекты у тебя намечаются? На мой взгляд, твоя музыка отлично бы подошла для саундтрека к игре Grand Theft Auto.

Вообще, трудно работать с большими компаниями, поскольку они сами не знают, чего хотят. Каждую минуту они меняют свое мнение, поэтому работа превращается в сплошную головную боль. Когда я работал с «Абсолютом», все было достаточно просто – они дали мне ролик и деньги, сообщив, что я могу делать все, что хочу. Когда же я делал проект для «Найка», то работу пришлось менять, наверное, 4 или 5 раз и в конце они взяли именно первоначальный вариант. «Нокиа» же просто взяла один из моих готовых треков для рекламы своего телефона. Я думаю, что несколько песен с моего последнего альбома, наверное, подошли бы для различных рекламных кампаний, так что все возможно. В прошлом году, кстати, у меня был разговор с одним известным режиссером балета из России, который хотел сделать новый вариант «Евгения Онегина» и положить его на электронную, в том числе, музыку. Организаторы шоу связались с моим звукозаписывающим лейблом и предложили сто тысяч долларов за продакшн, рассказали о том, какая будет громкая премьера в Москве, Париже, Лос-Анжелесе и так далее. Я заинтересовался их предложением, пару месяцев готовился, нарабатывал материал, а в итоге они кардинально изменили концепцию, отказались от моих услуг и теперь делают нечто другое. Что я им могу сказать? Ничего.

Тогда давай напишем, что ди-джей Вадим готов рассматривать интересные предложения от режиссеров, которые не меняют свою точку зрения.

Да, именно так.